Путь Силы [СИ] - Михаил Катюричев

Девицу повязали и доставили счастливому папочке, банду перебили. Тиана ни слова не сказала по поводу полукровки. Может быть, потому что у него кольца души не было? Или просто не считает их за рахуден? А может быть, просто окончательно выбрала сторону. Но, в любом случае, о некоторых вещах я ей сообщать не торопился.

Глава 37

— Да мне насрать, что думает этот моржовый хрен! И все сраные горожане скопом, сожри их крайс! — Старик метался по залу и рычал не хуже того самого крайса, — Нашли тоже мне гладиатора, прах и пепел!

Тиана не совсем понимала причину ярости пыльника но, на всякий случай, старалась держаться подальше. И так, чтобы между ней и магом всегда находилось хотя бы тяжелое кресло.

— Дарри, а что ты хотел? — лучник прислонился к стене, спокойно наблюдая за метаниями Старика. Он как-то всегда умудряется уйти от конфликта, да еще и настоять на своем. Тин даже иногда завидовала, — ты ведь член Кианской Пятерки. Гордость этого города. Вызов брошен не только тебе, вызов брошен каждому горожанину. И ты будешь драться за каждого из них.

О том, что весь город уже декаду готовится к поединку между Лордом Разрушения и Серебряной Звездой команде сообщили сразу же по прибытии. Элеандор со Стариком навестили бургомистра, и с тех пор подходить к пыльнику стало попросту опасно.

— Вот пусть они хоть загрызут эту идиотку! Я-то тут при чем? Какого хрена я должен подстраиваться под их желания? — от рыка вибрировали стекла.

— Это путь славы, парень, — невесело усмехнулся Элеандор, — ваши с Тали пути пересеклись, и дальше пойдет кто-то один.

— Да плевал я на эту славу с высокой колокольни! — попавшееся на пути мага кресло отлетело в сторону, — это всего лишь прихоть вздорной бабы одуревшей от недотраха!

— Для тебя — да, — все так же спокойно, возразил лучник, — а вот для людей: кианцев, литийцев, гальдорцев — нет.

Вся фигура командира выражала расслабленное спокойствие, лишь пальцы легко постукивали по серебряному навершию трости.

— Как ты там говорил: «Репутация — это то, что знают о тебе другие»?

— Да, черт возьми! Но меня всегда учили, что сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя. Прах и пепел! Никто почему-то не рассказал, что она просто опутывает тебя своими щупальцами и тащит не пойми куда против твоей воли!

— И это говорит человек, чьим именем в баронствах пугают детей, — ухмыльнулся Эл.

Тиана не совсем поняла суть шутки, да и Даркин не успел возразить — с улицы раздался высокий звук рога.

— Кажется, это к тебе, — выглянул из-за за портьеры лучник.

— Эй ты, старый осел! Я вызываю тебя на бой! — голос Талионы тайМиронис проникал даже сквозь закрытые окна гостиной.

Маг неторопясь вышел на балкон. Эл, Софья и Мэт последовали за ним, чтобы не пропустить представление. Подарок тоже придвинулась поближе, попытавшись спрятаться в складках портьеры. Тиана только усмехнулась, но покидать свое укрытие не спешила — слышно и отсюда все хорошо, а безопасность дороже.

— О, великолепная Серебряная Звезда! — в голосе мага не осталось и следа недавней ярости, наоборот он стал слаще меда, — что привело вас в наши края, в столь поздний час? Не желаете ли зайти в гости, выпить вина? Ханна готовит великолепное вино с пряностями.

— Я вызываю тебя на бой, маг! Завтра, на городской площади! Свободный кодекс!

— Значит, вина вы не хотите, — вздохнул маг. Даже Тиана поняла, что он попросту издевается, — Оч-чень жаль. А могу я, простите за нескромность, поинтересоваться причиной столь… вежливого и куртуазного вызова, о услада очей моих?

— Этот мир слишком мал для нас двоих! — донеслось снизу.

— Мне ткажется, милая, вы на себя наговариваете, — таким тоном Софья иногда говорила с особо беспокойными пациентами, — вы не такая уж и толстая, да и я еще вполне ничего, — демонстративно оглядел себя маг.

Снизу послышались смешки.

— Ты знаешь что это, отрыжка дракона? — голос под балконом все не успокаивался.

— Отрыжка дракона… — задумчиво протянул маг, — надо полагать, меня сравнили со струей пламени. Тиана бы оценила.

Тиана подумала, что любой, кто назвал бы ее отрыжкой дракона, прожил бы меньше вздоха, но возражать не решилась. Наоборот, еще глубже спряталась в тень — уж больно знакомые нотки звучали в голосе этого невозможного существа.

— Это уши тех, кто возомнил себя ровней Талионе тайМиронис по прозвищу Серебряная Звезда! Завтра здесь добавится еще одно ухо. Твое ухо, Старик! И тебе не удастся отвертеться от поединка, потому что я знаю, где твое слабое место. Или ты хочешь, чтобы следующее ухо было маленьким, со смешной сережкой в виде капли?

— О, великая героиня опускается до того, чтобы угрожать детям? — в голосе прошелестела насмешка, — не бойся, милая, я приду.

О, да! Сейчас маг напоминал младшего из оставшихся в Эльмоне братьев — Риаса, по прозвищу Шепот Ветра. Всегда легкий, всегда улыбающийся, всегда готовый пошутить и посмеяться. Казалось фамильная, огненная ярость, что смотрела из глаз старших братьев, порой выплескиваясь наружу, вовсе обошла его стороной. Но только Радж Вулкан мог заступить дорогу сыну, когда шелестящий смех ветра говорил о безумии. До совершеннолетия — еще и мать. Кодекс Регула нерушим.

Только однажды маленькая Тин видела, как Риас всерьез схлестнулся с Санджи Яростным, наследником Вулкана, старшим из братьев. О, смех шелестел сотней упавших листьев, яд слов ранил не хуже клинка. Но старший наследник по прозвищу Ярость Пламени не умел слушать, не умел отступать. Их унесли обоих. Тиана никогда не могла себе представить, что можно так порвать опытнейшего бойца, гордость клана, да еще и весящего вдвое больше. Именно тогда, сжавшаяся в комок малолетка, у которой еще даже не начали рости крылья, поняла, почему на тренировки мужчин никогда не пускают детей и женщин. И навсегда запомнила едва уловимые нотки безумия в шелестящем смехе ветра.

Мысли о доме рождали странные чувства, сродни боли. Вынырнув из воспоминаний, Тин как раз успела заметить еще одно разлетающееся на куски кресло и мелькнувший в дверном проеме седой «хвост», перетянутый неизменной лентой.

— Ну, по крайней мере, он согласился, — выдохнул Элеандор.

Особой радости в его голосе не слышалось, скорее облегчение и легкая опаска. Но требовалось прояснить еще один вопрос:

— Его вызвали, он согласился. Отчего же он так злится?

Элеандор слегка пошевелил губами, словно перебирая варианты, и выдал:

— Потому что его вынудили согласиться.